НИКИТА ВЛАДИМИРОВИЧ ЗОНОВ:
«Мы падаем вверх»
И. Иванов
Нам остаётся только падать,
Не выбирая направлений.
Шальные яблони из сада
На нас отбрасывают тени.
О, благодатнейшая нива!
Страна нетронутого дёрна!
Плодов нездешнего налива
Уже просвечивают зёрна.
Всё положительно серьёзно,
И всё ж достаточно нелепо,
Ложатся маленькие звёзды
В ладони кубиками хлеба.
Мы ничего не понимаем
И вновь сбиваемся со счёта,
Все ощущения меняя
На ощущение полёта.
Во тьму уходят постепенно
Крахмально-белые халаты
И выцветающие стены
Родной до ужаса палаты.
Горит слепыми фонарями
Наш доморощенный Освенцим.
Мы ничего не потеряли,
Мои друзья невозвращенцы.
Нам, очевидно, с перепоя,
Какой-то мрачный пролетарий
Пронзил стерильнейшей иглою
Кору обеих полушарий.
Он удивлён, что мы не рады.
Он заразительно смеётся.
Нам остаётся только падать,
Нам ничего не остаётся…
1989 г.
читать дальшеНа мотив «Ночь. Туман». («Как неровно вздыхает ветер…» )
Ничего. Это так… Показалось.
И она не тебе, однолюб,
разве только что самую малость,
улыбается краешком губ.
Но, пытаясь забыть моё имя,
Вы всё шепчете: «Эхо, постой…»,
а берёзы ветвями тугими
пеленают меня берестой.
Вы позвольте от смерти до смерти
заглянуть к Вам на несколько слов,
за собою оставив в конверте
невостребованную любовь.
Поневоле спелёнутый в кокон,
необъявленных войн инвалид,
посмотри, - из распахнутых окон
открывается сказочный вид,
и витает всё выше и выше
затяжной суеты маета.
По весне ничего не попишешь,
а по осени будешь считать.
Только осень… Ну что же, что осень, -
отпечаток листвы на воде,
и деревьев случайные оси
по обочинам, то есть – нигде.
Как пронзительно Вам одиноко
по-над берегом путать следы,
и внезапно, в мгновение ока,
оказаться у самой воды.
Вам понравится плавать на льдине,
предпочтя вечерам мескалин.
Если смерти там нет и в помине, -
забери меня в этот помин.
Забери меня. Хоть не намного.
На часок, на другой погостить.
Что касается местного бога, -
пусть попробует не отпустить.
Я люблю тебя. Слышишь…
\апрель – ноябрь 1990 г.\
И. Иванову
Ты, безусловно, кое в чём прав:
здесь нету выхода, и снов вихрь
меня унёс в калейдоскоп трав,
да только жалко, не уснуть в них.
Они не выход, нет, они – вход
в мой Лабиринт. Лежу, и трав сок
пью, что есть силы, пью, уткнув рот
в сырую землю. Навсегда, впрок!
Тугие корни у земли снов.
Я полон сил. И, перестав пить,
Приподнимаюсь. На губах – кровь.
Я – в Лабиринте.
Но в руках – нить.
6\7 апреля 1990 г.
И.И.
Когда тебе в спину ударит калёной стрелой,
не верь, что она калена, потому что не в этом
скрывается ложь, Потому что у нас за спиной
стоит пустота, о которой не снилось поэтам.
Сиреневый звук, как сирена, манит из окна.
Его отворить – безрассудно, сдержаться – едва ли
удастся… Поскольку открыта спина.
Стрела взведена. А окно мы
и не закрывали.
4 апреля 1992 г.
И.И.
Пока всё нормально. Спокойно. Постыло.
С утра не трясёт, вечера не тревожат,
но дни и года подбираются с тыла –
ещё один прожит.
И бравурный марш, как отчаянный выстрел,
излечит в момент от людей и болезней.
Хрустит минералка в походной канистре –
оно и полезней.
Зато иногда, нарушая границы,
едва понимаешь, и «где ты», и «кто ты»,
а утром так хочется опохмелиться –
не надо стесняться.
Я был Идиотом.
04.04.1996 г.
И.И.
То ли трын-трава, то ли гой еси,
позабыл слова – у людей спроси,
и поклон отвесь, да не бей челом,
аз воздастся днесь. Или вечером.
В заливных лугах не броди по грудь,
правды нет в ногах, да и выше чуть,
да не пей вина, не дразни грозу,
прорастёт она, как бревно в глазу.
А не хватит слов – уезжать пора,
наломаешь дров на траве двора.
Дай те Бог, как встарь, ту траву косить,
пережить Христа и в себе носить.
Ты давай, неси, на своих пяти,
если гой – еси, если гей – ети.
До знакомых мест доберись сквозь наст.
А свинья не съест. И Господь не сдаст.
4. 04. 1997 г.
И.В. Иванову
Всё непременно сбудется, мой друг, -
от сумасбродства красок и мелодий
(и от меня!) – ты улетишь на юг,
назло врагам, и вопреки Природе.
И там сменяешь, - решку на орла,
на воду – хлеб, и на Петра Иуду…
Но женщину, которая была, -
на женщину, которая не будет..
4 апреля 2000 г.
И.В.
Сам рассуди: мелочь петита,
Время чудит, время летит, и
Мы иногда не замечаем, -
Наши года кончатся чаем.
Жизнь через раз, -
Плюс или минус,
Брёвна из глаз,
Косинус, синус,
Всё, что давно
Нами открыто.
Слава, вино,
Мелочь петита.
Руки растут,
Только нескоро,
Видимо, тут
Точка опоры.
Переверни
Мир на ладони,
Мы не одни,
Люди ли, кони…
Пуля в руке,
В небе синица,
Скажешь «О, К!» -
Остановиться
Не довелось,
И не придётся.
Выплюни кость.
Жди у колодца.
4.04.2001 г.
***
И. Валерьевсону (см. «Исландия», БСЭ)
Как те ноги не руби, - ты встаёшь,
от «to beer or not to beer» устаёшь,
и, не веруя в вещей бытиё,
ты не веруешь вообще… Ё-моё!
Так дуди себе в дуду на трубе,
говори про ерунду сам себе,
и, форсируя метафоры вброд,
избегай в себе мента, идиот.
И лиха беда начало ли, нет,
постарайся не кричать им в ответ,
ведь по проволоке дней до седин
ты уходишь… Потому что один.
4.04.2004.